***
Огрон присел на лавку в парке и откинулся на спинку, направляя уставший взгляд вверх, в бледно-серое небо. Ноги нещадно гудели, а голове не осталось ни одной идеи, что подарить дочери. Побрякушки не подходят – она всё равно их носить не будет. Одежда – да это вообще нелепо! Книг и дома хватает. Видеоигры можно и в Магнете купить. Новая музыка! Ха! Да она только и делает, что слушает грустную музыку, делая себе только хуже.

Мимо проходили люди, спешащие по своим делам. Высокие и низкие, дети и взрослые, в одиночку и толпами. Мужчина вздохнул. И счастливые семьи мимо шагали, радуясь своему счастью, будто намекая на то, что тёмный маг всё это потерял. Ему очень хотелось, чтобы и они познали эту боль. А они ходят и ходят, улыбаются и смеются, радуются и ликуют, что эта война закончилась, наконец. Но многие из них не знают, сколько крови было пролито. Везучие.

Бывший лидер магов Чёрного Круга встал и побрел дальше, засунув руки в карманы. Порой, глядя на улыбающегося прохожего, ему очень хотелось подскочить к нему и заорать: "Ты хоть знаешь, какой ценой далась нам эта победа? У меня, например, жена на руках умерла, а дочь впала в депрессию, того и гляди, скоро свихнётся! А ты, чёрт возьми, лыбишься тут". Но он понимал, что это очень эгоистично и глупо по отношению к остальным. Они не виноваты ни в чём, просто жертвы. Как и он.

- Ты уверен, что у Дафны депрессия? - робко и тихо спросил Анаган, не дай бог его племянница услышит.

- Ты с ней не живёшь и не видишь, как она себя ведёт последний месяц, - раздражённо проговорил старший брат, обнимая мага скорости за плечо, и повёл того к лестнице. Гантлос пошёл за ними. - Во-первых, она не выходит из дома даже в магазин, да что из дома, из комнаты носа не высовывает. Во-вторых, она со мной не разговаривает и все мои попытки поднять ей настроение принимает в штыки, - мужчины поднялись на второй этаж и направились к комнате Огненной Девы. - И в-третьих, - Огрон вздохнул и открыл на удивление незапертую дверь. В спальне играла тихая грустная музыка какой-то земной певицы, - она лежит в кровати, листает альбом c фотографиями и слушает The Gathering, Лану Дель Рей и Flёur днями напролёт! Дафна обычно их слушает, когда ей плохо... - бывший лидер магов Чёрного Круга едва сумел поймать пущенную в него тарелку, что сопровождалась криком молодой женщины "Закрой дверь!", и тут же прикрыл вход.

- И ещё, в-четвёртых, она не попросила у меня шляпу, - озадаченно буркнул маг разрушений.

- Теперь всё понятно? - спросил он, оглядывая грустным взглядом своих братьев. - Помогать будете? Ай, хотя и так ясно... - мужчина махнул рукой, понимая, что помощи ждать неоткуда. У Гантлоса сын, а Анагана детей вообще нет.

Магу больше всего хотелось, чтобы его единственная дочь снова улыбнулась и вернулась в жизнь. Стала снова собой, а не тенью".

Внезапно маг увидел яркую вывеску с волшебным зверьком. Зоомагазин. Его осенило. Точно, Даф можно купить какую-нибудь зверушку, чтобы она заботилась о нём и постепенно уняла ту боль, которая свела её в кровать.

Он, толкнув тяжёлую дверь и заставив висевшие у неё колокольчики мелодично звенеть, вошёл в магазин, и воздух вокруг мага наполнился шумом: щебетание, писк, лай, мяукание. Огрон огляделся. Всюду домашние животные: от обычных кошек и собак до самых необычных существ, приручённых диких и созданных в лабораториях. Дафне бы понравилось. Она любит таких зверушек.

- Вам что-нибудь нужно? - спросила молоденькая продавщица, стоявшая у кассы, оторвав взгляд от модного журнала.

- Да, мне бы зверушку какую-нибудь для дочери, - отстранённо ответил вдовец, проходя внутрь.

- А сколько лет ей?

- Двадцать семь, - в ответ - вздох. - У неё просто депрессия, и я вот решил кого-нибудь подарить ей, чтобы заботилась о нём и отвлеклась от своих мыслей. А то она уже о суициде подумывает.

- А она одна дома? - чей-то мужской голос прозвучал над их головами. Маг посмотрел вверх. Говорил не кто иной, как феникс, сидевший на жерди в клетке. - Просто она, пока Вас нет, может свести счёты с жизнью.

- Мне кажется, или ты лезешь не в своё дело, попугайчик? - язвительно фыркнул маг. Птиц сердито захлопал огненно-красными крыльями.

- Да как ты смеешь называть меня этой презренной повторюшей? - оскорбился он, от гнева перейдя на "ты", и гордо вскинул клюв. - Я вообще-то разумный одомашненный феникс, и меня зовут Ван, что в переводе с древнего - уже исчезнувшего из обихода - языка планеты Домино означает "вечность"!

- Не обращайте внимания, его всё время покупают, а потом возвращают назад, мол, слишком болтливый, - махнула рукой работница. - Да и здесь он постоянно суёт свой... э-э-э... клюв не в своё дело.

Мужчина хмыкнул. Интересный экземпляр. Да и феникс на языке символов означает возрождение, начало новой жизни. Возможно, Огненная Дева поймёт это и сможет выйти из того состояния, в котором она находится. Может, отчаяние и абсолютная безысходность покинут её под влиянием болтливой птицы.

- Сколько стоит? - спросил он, не сводя взгляда с Вана.

- Да хоть забирайте бесплатно, он задолбал.

- А корм?

- Феникс всеяден, - с гордостью произнёс птиц, нахохлившись.

- Тогда у меня есть сухая субстанция. На неё можно налить кипяток, и тогда она превратится в готовое блюдо, - сразу же встряла девушка - нужно всё-таки, чтобы посетитель купил что-нибудь.

- Ладно. Дракон с вами, я забираю его. Также мне нужна жердь, и два вот этих пакетика, пожалуйста.

- Аллилуйя, я свободен!

- Не садись мне на плечо, - негодующе побурчал Огрон, стряхивая феникса, севшего ему на плечо - когти острые. Ван поднялся в воздух, случайно ударив новоиспечённого хозяина по затылку крылом. Вздохнул.

- А какая она, дочка твоя? - спросил он, выписывая виражи в чистом лесном воздухе.

- Увидишь - узнаешь, - буркнул в ответ маг и, ненадолго остановившись, накинул жердь на плечо, затем продолжил идти к дому. - Но все говорят, что она - почти точная копия меня.

- А что случилось с ней, что она в депру впала? - не унимался феникс.

- Знаешь, мне очень неприятно вспоминать об этом, - процедил сквозь зубы мужчина, снова прокручивая тот роковой день в своей голове, тот самый момент, когда из него вырвали что-то важное. Хорошо, что Андреа уже мёртв, хотя стоило покончить с ним, когда тот был очень близко. Стало бы легче. - Может, Дафна тебе и расскажет, а я не могу.

- Ладно, - успокоился птиц. - Давай отдохнём? Ты еле переставляешь ноги.

- Я не... хотя ладно, присяду, - махнул рукой Огрон и сел на первый попавшийся пень, положив жердь на траву, а Ван присел на ближайшую к нему ветку. - Я уже, к сожалению, не так молод, скоро пятьдесят стукнет.

Отдышавшись, бывший лидер магов Чёрного Круга оглянулся. И всё-таки хорошее место он выбрал для жилья: прохладный чистый воздух, царствие приятного зелёного цвета и лёгкий запах хвои. Варвара любила это место. Огрон тяжело вздохнул. Он винил лишь себя в этой ситуации - жены больше нет, брат бесследно исчез, а у дочери пошатнулась психика. Сперва ему хотелось отомстить Андреа за всю эту боль, но позже понял - это просто не выход, а лишь клубок, который заведёт в самые дебри. И вдовец мог запросто стать таким же, как и этот никчёмный самоуверенный тиран, который без магии совсем ничего не значит. Наверное. Это он уже никогда не узнает. Хотя на душе осталось чувство, что этот парнишка не так прост, и на самом деле он жив и прячется где-нибудь.

- Эге-гей, Магикс вызывает! - от размышлений его оторвали голос птица и мелькающее перед глазами крыло.

- Что? - негодующе отозвался мужчина. - А, ну да, пошли, - и, подняв многострадальную жердь, встал сам. До дома осталось совсем чуть-чуть. Интересно, как Дафна отреагирует на такой подарок. Он уже и не рассчитывал на то, что она обрадуется. Скорее, оскорбится и рассердится - ей все время кажется, что все над ней издеваются и выставляют какой-то слабачкой. Даже отец.

Вот, перед глазами показался дом без адреса. Почти новый и опустевший. Два этажа, тёмное дерево, небольшой балкон на крыше, открывающий потрясающий вид на закат, и терраса со скамейкой и креслом-качалкой, на которую накинут тёплый плед. На удивление нового хозяина феникс не стал комментировать, промолчал, лишь подлетев к запертой двери и зависнув в воздухе, нетерпеливо хлопая крыльями. Ему уже не терпится познакомиться со своей новой хозяйкой.

Мужчина открыл ключом дверь, и птица оказалась в доме, пролетая по всему первому этажу с радостным воплем "Уи-и-и!". Огрон шикнул и погрозил ей пальцем, мол, не шуми. Сняв куртку, он повесил её на крючок и, скинув ботинки, направился к своей дочери в комнату, негромко позвав её новоявленного питомца. Хоть бы она не надумала что-то сделать с собой, как сказал Ван...

К счастью, девушка всё так же лежала на своей кровати и слушала музыку. Как только услышала кашель своего отца, перевела на него пустой и тоскливый взгляд.

- Привет. Не скучала? - натянуто улыбнулся маг, ставя жердь у окна. Птиц, влетев в спальню, присел на неё, разглядывая свою новую хозяйку. - Я тебе кое-кого принёс.

- Неужели ты думаешь, что какой-то попугай сможет поднять мне настроение? - скривилась Огненная Дева, скрестив руки на груди и метнув сердитый взгляд на питомца, потом снова посмотрела на отца, стиснувшего зубы. - Ты такой интересный, пап.

- Я не попугай! Я феникс! - вскричал Ван, страшно захлопав крыльями.

- Ты только это говорить и умеешь, да? - подняла бровь молодая женщина. Её отец прислонил руку к лицу, выдохнул что-то вроде "Да чёрт с тобой" и, покинув комнату, спустился в гостиную. Очередная попытка поднять дочери настроение оказалась напрасной. И последней. Терпение не бесконечно, особенно у тёмного мага.

- Ты меня недооцениваешь, женщина!

- А вот это уже сексизм, - буркнула Даф, ткнув в феникса пальцем. - Лучше заткнись, или у папы на ужин будет хорошо прожаренный феникс, понял? Я запросто это устрою.

Молчание. Ван сучил лапками, едва сдерживая гнев. Да эта девка даже хуже продавщицы! Дерзкая какая, прямо как её отец. Эти двое стоят друг друга.

- И что? Даже не спросишь, как меня зовут? - не выдержал птиц, злобно сощурив глаза.

- А какой смысл, если ты попугай? - мрачно ощерилась Дафна, чернея от негодования. - Ты можешь вернуть моих близких, которые погибли на войне с Андреа? Тогда не высовывайся или вообще отправляйся к отцу. Ты мне нахрен не сдался, попугай, - и утнкулась в фотоальбом, сжав пальцами корочку. Ван закатил глаза и, ненадолго взлетев, присел на спинку кровати, опустив взгляд на фотографии. На них были изображены и Огрон, и его дочь, и неизвестные ему люди - кажется, это родственники и друзья хозяев.

- Может, ты хотя бы скажешь, как тебя зовут? - уже мягче спросил птиц.

- Даф, - отрезала девушка.

- От Дафна, да?

Она кивнула, не отрывая взгляда от одной из фотографий.

- Красивое имя. Мне очень нравится, - улыбнулся феникс. - И сама ты очень красивая. Только мрачная совсем.

- Хочешь задобрить меня? Это не сработает. Иди к отцу и оставь меня одну. Я не хочу ни с кем разговаривать, - она уже хотела было захлопнуть альбом и снова попытаться заснуть, но Ван остановил её:

- Подожди-подожди-подожди, - он ткнул крылом в фотографию, с которой не так давно не сводила взгляда генеральша, - это твоя мама?

На фотографии были изображены Даф, её отец и женщина с коротко – под каре - подстриженными волосами, чёрными-чёрными. Это была недавно умершая маг земли и металла, Варвара. Тогда была, кажется, двадцать четвёртая годовщина свадьбы. Семья стояла на фоне какого-то парка, обнявшись. Все трое улыбались. Ах, если бы это продолжалось гораздо дольше... Будь ты проклят, Андреа...

Судя по тому, как феникс вздохнул, девушка поняла, что сказала это вслух.

- Да, - кивнула она, закрывая глаза. Веки подрагивали; невыносимая тяжесть сдавила грудную клетку тисками, а в горле застрял ком. Даф зажмурилась, сжимая дрожащими пальцами корочку.

- Ты в неё пошла.

- Спасибо.

- Нет, ну правда. Кстати, где она?

Огненная Дева ткнула указательным пальцем вверх.

- Ох... Извини, мне не стоило спрашивать об этом. Теперь я понял. Можно мне обнять тебя?

- Чёрт с тобой, разрешаю, - и Дафна захлопнула книжку.

Птиц обхватил крыльями голову своей новой хозяйки, и на его клюве показалась солёная капля...

***


Так прошла неделя. Огрон перестал общаться с дочерью, понимая, что это просто бесполезно, и только каждый день приносил ей поесть. В свою очередь девушка насилу съедала лишь треть от предложенного - ибо аппетит пропал окончательно - а остальное отдавала Вану. Фениксу надоело за это время сидеть в четырёх стенах, и он стал канючить, умолять, чтобы Дафна прогулялась вместе с ним, на что получал резкий отказ. Правда, сегодня она сжалилась и решила выползти из своей скорлупы.

На данный момент девушка наблюдала за своим питомцем на терассе, сидя в халате в кресле-качалке, накрыв колени пледом. Сегодня в Магиксе было прохладно и пасмурно: светло-серые облака заполонили небо, не оставляя и клочка лазурной голубизны, и слепящее солнце стало лишь белым пятном. Хранительница качнулась, прикрыв глаза. Чуть тёплый ветер дохнул ей в лицо, охлаждая разгорячённую кожу после кошмаров и покрасневшие глаза. Шелест листев услаждал слух, а запах хвои наполнял лёгкие и щекотал обоняние. Приятно.

- Ну вот, а ты боялась, - раздался голос птица где-то над головой, - не рассыпалась же.

- Отвали, - огрызнулась Даф. Отец на работе, придёт только вечером. В доме она одна, почти - только феникс досаждал своей болтовней и хлопками крыльев. Сейчас эта маленькая опушка казалась огромной. И пустой. Нет хлопотания мамы на кухне или во дворе, нет помогающего ей отца. Никого. Огненная почувствовала, что уменьшается по сравнению со всеми знакомыми, особенно со своими "коллегами". Они все сильные духом, сумели перенести многое, - например, Трезубец после плена стал серьёзнее, крепче, пытается создать лекарство и освободиться от гнёта болезни - а она... распустила нюни и думает, как отправиться на тот свет. Ей порой так не хватает пинков Палача.

- Привет, Даф, - знакомый мужской голос донёсся до слуха. Молодая женщина открыла глаза. - Плохо выглядишь.

- О, Сюверь, какими судьбами? - вяло отозвалась она, взглянув на его потухшие глаза и бледное, осунувшееся лицо. - Ты тоже выглядишь не ахти. Зачем пришёл?

- Спросить, как ты. Меня Эстон послал. И остальные тоже, - проговорил эльф, сжимая посох в виде трезубца, и поднялся на террасу. – Мы все очень беспокоимся о тебе. А где твой отец?

- Работает, - ответила Огненная Дева, магией подзывая стул к своему креслу. – Садись, чего встал.

Молодой мужчина присел и взглянул на свою соратницу. Вблизи она выглядела ещё хуже: такое чувство, будто она резко постарела лет на десять – тёмные круги под глазами, новые морщины... Он почувствовал её нечеловеческую боль, всепоглощающую, опустошающую. Что делает с людьми война...

- Как дела с лекарством?
- Никак. Я создал четыре образца, и они все бесполезны. Я проверил.
- На себе?
- Ага.
- Трезубец, ты дебил. А если какой-то образец окажется опасным для жизни?
- Во-во, остальные так же нудят.
- Знаешь, если бы Андреа не сбежал и не умер, мы бы могли лишить его магии, взять в плен и выпытать состав лекарства...
- В том-то и дело, что «бы»... – тяжело вздохнул Трезубец и взглянул на кружащего в небе феникса. – А это ещё что за...

- А, это типа мой новый питомец, отец купил неделю назад. Из-за него я и вышла на улицу, ибо задрал, идиот, - буркнула девушка без тени каких-либо эмоций на лице.

- Я всё слышал! – негодующе воскликнул Ван, снижаясь, и присел на перила, натыкаясь взглядом на гостя. – О! У нас гости. Дафна, почему ты ему ничего не сварганишь?

- Слушай, проваливай нахер отсюда, ладно? И не строй из себя мамочку, - зло сощурилась Дафна; на пальцах заплясали язычки пламени. Птиц глухо что-то прорычал, но оставил генералов и влетел в дом.

- Почему ты так грубо? – с укоризной посмотрел на неё эльф, чуть улыбнувшись, и заметил вышедшего на опушку Огрона.

- О, моя затворница наконец вылупилась из яйца, - со слабой усмешкой проговорил преподаватель тёмных искусств, проходя мимо ощерившейся дочери, и кивнул Сюверю.

- Сюверь, встань, пожалуйста, мне так хочется швырнуть в кого-нибудь стулом, - громко, чтобы отец слышал, произнесла Дафна. Генерал Магикса покачал головой, а мужчина прыснул и вошёл в дом, хлопнув дверью. – Надоело всё. Вот скажи, - она встала с кресла и, подойдя к перилам, опёрлась на них. На горизонте сгущались тучи, - это нормально, что мне в последнее время хочется умереть?

- Для тебя – нет, - вполне серьёзно ответил Трезубец и встал рядом с «коллегой». – Я всё понимаю. Тебе очень больно, но я не думаю, что им всем бы хотелось, чтобы ты так страдала и хотела свести счёты с жизнью, - он положил ладонь ей на плечо. – Ты жива, ты относительно здорова – это главное для них. Я не собираюсь сравнивать тебя с собой, мол, я болен и медленно умираю, но... здесь, в этом мире, есть люди, которым ты нужна...

- Всяким там незнакомым нуждающимся людям, которые меня вскоре забудут, - перебила его Даф.

- Сузь круг. Я имею в виду тех людей, которые тебя знают и любят не только как Огненную Деву, но и как Даф – магессу огня со своими косяками, буйным нравом и разными глазами.

- Я... я не знаю, смогу ли я подпустить их к себе. Просто после похорон матери я поняла, что я слишком сильно привязываюсь к людям. И, когда они умирают или попусту кидают, я... – молодая женщина вздохнула, сжимая кулаки до белых костяшек и стискивая зубы. Перед глазами мелькнули мгновения, оставившие глубокие кровоточащие шрамы. Она закрыла лицо руками, еле сдерживая слёзы.

- Не отталкивай от себя тех, кто действительно хочет помочь тебе, - эльф приобнял «младшую сестру» за плечи. – Мы все люди (ну-у, почти), и нет ничего плохого в том, что мы испытываем боль, горюем, боимся, страдаем, любим... Просто прими это. Все мы рано или поздно уйдём в мир иной, и ты должна отпустить эту боль. Отпусти.

- Я... я не могу, - Дафна убрала ладони; по щекам текли слёзы, а губы и плечи дрожали. – Я просто не могу...

***
Прошла ещё одна неделя. Огненная Дева много раз пыталась сделать так, как сказал ей её соратник, – отпустить – но не выходило. Воспоминания всплывали раз за разом, делая ещё хуже, раздирая еле образующуюся корку снова и снова. Всё ещё очень больно. И есть не хочется вообще - еда казалась бумагой на вкус. Даф стала похожа на ожившего мертвеца и начала лишь бродить по дому, как призрак, даже музыка не давала почувствовать себя живой. Общение с отцом стало односторонним: замечая, что единственной дочери стало хуже, Огрон старался выпытать причины такого состояния, разговорить её, а она молчала, уткнувшись взглядом в стену. Порой он тряс девушку за плечи, кричал на неё, запихивал еду насильно, чтобы добиться хоть какой-нибудь реакции, но всё тщетно. Несмотря на это, маг решил не сдаваться. Ведь если он оставит её вот так, то потеряет навсегда.

Мужчина решил устроить небольшой "обед" у себя, позвав своего отца, братьев, Генералов Магикса, чтобы те попробовали разговорить девушку, поднять ей настроение, а ей самой запретил оставаться в своей комнате. Пусть побудет среди хороших знакомых: в тёплой дружественной атмосфере она должна открыть рот и заговорить.

Пришедшие Хранители с горечью смотрели на свою соратницу, сидевшую в кресле-качалке и отрешённо глядящую куда-то вдаль. На фоне хлопочущего над мясом Огрона; пытающегося стянуть шашлык с мангала Анагана, который тут же получал за это по рукам, и бодрой повседневности молодая женщина выглядела жутко и больше походила на зомби, чем на живого человека. Трезубец даже подметил, что она стала выгляеть заметно хуже, чем неделю назад. После небольшого разговора Нота Послания, которая всё-таки явилась, решила подойти к ней и поговорить.

- Привет, - робко поздоровалась Галатея. Огненная Дева, казалось, не обратила на неё внимание. - Как ты? Всё плохо, да?

Дафна подняла на соратницу пустой взгляд.

- Пойми, если ты продолжишь так сидеть, ты...
- Тебя послать или подпалить тебе твою королевскую пятую точку? - хриплый от долгого молчания, злой голос молодой женщины заставил королеву Мелодии отпрянуть и оставить её в покое. Подойдя к "коллегам", она покачала головой и развела руками.

- Всё уже готово, пойдёмте в дом! - позвал всех гостей старший сын Хагена, и присутствующие поползли к двери, из которой лился желтоватый свет и из которой виднелся развёрнутый и раскрытый стол, заставленный тарелками с салатами и прочими блюдами. Осталась на месте только Даф, глядя на горящий вдали неоновыми огнями Магикс, сверху обрамлённый темнеющим до синего небом, на котором уже зажигались звёзды. Стало холодать. Она, поёжившись, обняла себя руками. Как пусто.

- Дафна, - на её плечо опустились чьи-то чуть тёплые пальцы, - пойдём, мы только тебя ждём.

Девушка лишь вздохнула и позволила Эстону практически поднять себя и завести в дом. На неё уставились несколько пар глаз, отчего стало неуютно и возникло желание вырваться из хватки Палача и подняться к себе в комнату, чтобы спрятаться ото всех. Она взглянула на Огрона, и тяжелые взгляды отца и дочери пересеклись, столкнулись подобно клинкам в бою. Огненная тут же отвернулась и едва заметно дёрнула плечами.

Ван, мирно сидевший на жерди и уплетавший мясо, поднял голову и, взглянув на хозяйку, недовольно нахохлился. Даф вздохнула и села на свободное место - между Хагеном и Гантлосом.

- О, как ты выросла! И... осунулась, - неловко начал Мастер Сверкающей Стали, приобняв старшую внучку за плечи. Единственной её реакцией было невнятное бормотание. - Рон, где ж твоя жена? Что она свою дочь не кормит?

Повисло гнетущее молчание. Огрон заметно помрачнел и уткнулся взглядом в тарелку, Дафна отвернулась, сжав пальцами скатерть, а маг разрушений снял шляпу и тяжко вздохнул.

- Ох... Я и не знал, - выдавил из себя пожилой мужчина. - Примите мои соболезнования. Варя была хорошей женщиной.

- Да ты её видел лишь пару раз, - поднял брови маг, стискивая в пальцах вилку. - Если бы ты больше интересовался нашей жизнью...

- Я и интересуюсь.

- Ага, конечно, тебе всегда было плевать на всех нас, пап, - оскалился бывший лидер магов Чёрного Круга, вилка в его руке слегка согнулась, а быстроногий маг прислонил руку к лицу. Сейчас начнётся. - Явился только тогда, когда Рив женился. Ты такой хороший отец, - его голос начал сочиться ядом. - Больше тридцати пяти лет прятался в своей конуре и не знал, как зовут твоих сыновей...

- Кхм, Рон, почему бы тебе не...

- Заткнись, Анаган. Я не просил тебя...

- Здесь Дафна! - мужчина ткнул ладонью в молчавшую девушку. Та сжала зубы и хлопнула раскрытой ладонью по столу.- Мы вообще-то ради неё всё это устроили, а ты как всегда все портишь своей несдержанностью.

- А я не просила ничего мне устраивать! - Генерал Магикса вскочила с места. - Не нужны мне ваши подачки, и без вас справлюсь.

- Да-да-да, конечно, - иронично выплюнул Огрон, взъевшись окончательно на всех и вся, - то-то я смотрю, ты выйти из депрессии третий месяц не можешь. Я пытаюсь помочь, утешить, и вот такая мне благодарность, да? Спасибо, Дафна, я тебя тоже очень люблю!

- Да-да, так любишь, что устроил мне испытание, на котором я могла загнуться от голода и попусту сдохнуть от чьего-нибудь клинка!

- Да ты и сейчас загибаешься от голода и ноешь вдобавок! Неужели ты думаешь, что мне приятно видеть тебя такой?

- Прекратите выяснять отношения на людях, - попытался успокоить старшего брата и племянницу Гантлос, вставая.

- Мне плевать на твоё мнение, - отрезала молодая женщина, сжав кулаки. Никто, соответственно, не слушал светловолосого мага. - Я никогда не хотела становиться Генералом Магикса, никогда не хотела рисковать жизнью. Раз уж пошла такая пьянка, то... Палач, ищи другого генерала. Я подаю в отставку, - она швырнула появившийся в руках меч на стол и, стремительно развернувшись, бросилась прочь.

- Ты не можешь подать в отставку, - как можно мягче начал немало удивлённый Эстон: поступок соратницы огорошил его, как и остальных присутствующих. - Дафна, это твоя судьба - хранить Баланс!

- А меня вообще кто-нибудь спрашивал? - раздался срывающийся голос мага огня со стороны лестницы. Трезубец, Нота Послания и Донна переглянулись. - Вы и без меня справитесь, а я вам только мешаю своими истериками! Если моя судьба - потерять всех, кого я люблю, то плевала я на такую судьбу! Досвидос!

Дверь, которая вела на второй этаж, оглушительно хлопнула, оставляя после себя мёртвую тишину. Огрон бесшумно вздохнул и, встав, побрёл на улицу, чтобы успокоиться. Гости проводили взглядом хозяина дома и переглянулись между собой.

- Мда, - пожевала губами Айси, взглянув на распластавшийся на столе меч. - И что теперь делать?

- Мне кажется, что Даф сделала всё это почти специально, чтобы насолить всем нам, - вздохнул Сюверь, пригубив сок из кружки. - Она не осознавала этого, ей просто нужно было...

- Сорваться, - вставил своё слово Хаген, не отрывая взгляда от старшего сына, нервно курившего на террасе, и в очередной раз осознал, как они похожи. Отец и дочь. Пламя и обжигающий холод. Яблоко от яблони недалеко падает.

- В любом случае, её заявление не принимается, - отрезал Палач, беря в руки меч Дафны. - Она так и останется Огненной Девой до конца своих дней или до глубокой старости. Её миссия еще не окончена. Она успокоится и поймёт это.

- Что-то долго она успокаивается, - скривился маг разрушений, начиная нервно потапывать ногой. - Огрон, конечно, прав: это не дело - сидеть у себя в комнате каждый драконий день и ныть, но и он должен понять её.

- Дафна, как бы я её ни любил и уважал - типичная баба, а вкупе с её магией это вообще ядерная смесь, - Анаган откинулся на стуле, намереваясь закинуть ноги на стол.

- Она очень чувствительная, - вздохнула Галатея, ковыряясь в салате вилкой. – Огрону не стоило действовать нахрапом и навязывать ей своё общество.

- А что тогда? - хриплый голос вышеупомянутого мага громоподобно прозвучал с улицы. - Сидеть и смотреть, как она увядает? Нет, спасибо, жену я и так потерял.

- Это не твоё дело, - ответил ему маг разрушений.

- Всё, что касается моей единственной дочери, касается и меня. Рано или поздно ты это поймёшь, - выкурив сигарету, отрезал Огрон и с помощью магии закрыл входную дверь, тем самым намекая, что разговор окончен.

***
- Я же ясно дал понять, что не хочу никого видеть, - вымученно вздохнул тёмный маг, почувствовав присутствие отца позади себя, - особенно тебя, отец.

Мастер Сверкающей Стали подошёл ближе к своему старшему сыну, так внезапно выросшему, ставшему отцом и вдовцом. Он даже и не знал, что посоветовать, что сказать. Он же не ощущал дикого чувства невозвратимой потери, которое и испытал красноволосый маг. Да, ему было тоскливо от разрыва с любимой женщиной, матерью его сыновей, но она-то жива-здорова, в отличие от Вари, а ребёнок не пребывает в депресии, не чувствует себя опустошённым.

- Огрон, - начал наконец пожилой мужчина, положив руку на плечо сыну, но тот стряхнул её и жестко перебил:

- Что Огрон? Давай, лги дальше, что тебе очень жаль, что моя жизнь идёт под откос, ты же это хотел сказать? Р-р, надо было своими руками добить этого урода, пока была возможность, - он бросил потухший бычок в траву и, опершись о перила, обхватил голову руками. Он действительно жалел, что не убил Андреа в тот день.

- Ты не должен совершать моих ошибок, - сделав вид, что не обращает внимания на выпад мужчины, ответил Хаген. – Не оставляй её.

- Я пытаюсь, но она все мои действия принимает в штыки. Похоже на сизифов труд какой-то. Я понимаю Дафну, но... эх, иногда её действия, мягко говоря, неприятно удивляют.

- Может быть, она не осознаёт этого, но ты ей нужен как никогда. Я думаю, тебе стоит поговорить с ней прямо сейчас, - мечник похлопал Огрона по спине, и тот выпрямился.

- Ты прав, - коротко вздохнув, ответил он. И тут же на него снизошло озарение. – Но прежде мне нужно будет навестить мой тайник. Можете собираться. И захлопните дверь.

***


Тёмный маг первым делом решил зайти к себе в спальню. Оглядевшись, он открыл книжный шкаф, с низу до верху заставленный всевозможными литературными произведениями, отодвинул несколько толстых томов и снял морок. Мужчина грустно улыбнулся и вытащил из тайника небольшую коробочку, глянцево поблескивающую в тусклом свете ламп. Последний шанс.

Свет потух, тихие шаги раздались на первом этаже и хлопнула входная дверь. Всё. В доме без адреса остались только хозяева.

Огрон, тихонько вздохнув, закрыл шкаф и направился на чердак, сжимая в руке заветный предмет. То, что находилось внутри, было очень важным для мага. Тот хотел подарить эту вещицу когда-нибудь Варваре, но судьба внесла свои коррективы, оставив глубокий шрам.
Оказавшись в "комнате", вдовец сбавил скорость и крадучись подошёл к маленькому балкону, где любила сидеть его дочь и смотреть на звёзды. Она и сейчас сидела на маленьком удобном диванчике, поджав ноги и уткнув подбородок в колени, как обиженный ребёнок, и тоскливо глядела вверх, на чернеющее небо, покрытое алмазной пылью. Сердце защемило. Огрон никогда не был эмпатом, но он мог чувствовать её боль, её радость и многое другое. Он пытался определить природу этого явления, но понял лишь одно: родство. Они одной крови. И связь между родителем и ребёнком нерушима.

- Я хочу с тобой поговорить, - он удивился своему внезапно севшему голосу и потёр горло ладонью.

- Валяй, - с горечью хмыкнула Дафна, даже не оборачиваясь, - всё равно уже ничего не изменишь, - и уткнулась лицом в колени.

- Слушай, я должен извиниться, - мужчина присел рядом с дочерью, всё ещё держа в руках коробочку. - Я действовал слишком грубо и навязчиво по отношению к тебе. Но не ради того, чтобы сделать тебе хуже, а просто потому, что я очень люблю тебя. Возможно, и я был одной из причин твоей депрессии...

- Ты ни в чём не виноват, па, - девушка опустила ноги на дощатый пол. - Но иногда твоя забота действует мне на нервы. Ты будто нарочно пытаешься выставить меня слабачкой. Зачем? Я сама справлюсь.

- Нет, я вовсе не хочу выставлять тебя слабой, - ответил маг, положив руку на плечо дочери. Та хмуро посмотрела на него, - я хочу помочь. Ты уже третий месяц оторвана от этого мира, от тех, кому ты дорога. И не смотри на меня так, я не Андреа.

- Ну, и какие подачки ждать от тебя сейчас? - сохраняя отрешённо-мрачное выражение лица, промолвила Огненная Дева, подняв бровь. - Если это ещё один болтливый феникс...

- Нет, - засмеялся бывший лидер магов Чёрного Круга. - Дай руку, - Хранительница протянула ладонь, и её отец сунул в неё ту самую коробочку. - Открой её.

- Что это? - подозрительно сощурившись, спросила Даф, но её отец ответил лишь кивком, мол, давай, открывай. Молодая женщина вскрыла замочек и откинула крышку. - Перстень?

Содержимым коробочки был именно перстень, сделанный из серебра. С алым камнем, обрамлённым и закреплённым двумя "петельками", в которые были вставлены совсем маленькие огранённые бриллианты. С одной стороны, ничего примечательного в нём не было - перстень перстнем, но это был ещё и особенный талисман. Он мог усиливать магию, давать духовные силы, приносить удачу - в зависимости от его хозяйки.

- Его я хотел подарить твоей матери на жемчужную свадьбу, но... сама знаешь, как получилось, - вздохнул, грустно улыбаясь, маг, наблюдая, как Генерал Магикса, вытащив драгоценность из футляра, рассматривает его с неподдельным удивлением и восхищением. - Теперь он твой.

- Какой красивый, - взволнованно прошептала она; её пальцы слегка подрагивали. - Мама была бы в восторге. Т-ты решил подарить его мне? Зачем?

- А кому мне его ещё дарить? - добродушно усмехнулся Огрон, пододвигаясь ближе, и надел подарок на палец колеблющейся девушке. - Анагану или Гантлосу? Твоя бабушка не носит перстни. А на самом деле причина куда проще, - он приобнял дочь за плечо. - Я люблю тебя не меньше, чем твою маму. И подумал, что... - он замолчал, поджав губы. - В общем, иди сюда, - мужчина резко притянул Огненную Деву к себе и крепко обнял.

Дафна задрожала, чувствуя подступающий к горлу ком, и прижалась к магу ещё крепче. Чуть тяжёлое украшение приятно холодило палец, и она впервые за всё это время ощутила голод, сжимающий желудок, и невероятное облегчение. Казалось, груз весом с тонну свалился с плеч, а тягостные воспоминания стали перестали быть до ужаса чёткими. Грудь сдавили всхлипы.

- С-спасибо, - сдерживая слёзы, прошептала маг огня, уткнувшись отцу в грудь. Он почувствовал, как она неловко улыбается. - Я...я тоже люблю тебя.

Ван, наблюдавший за сценой примирения, улыбался, смахивая подступающие солёные капельки крылом, и не переставал умиляться. Он знал, что рано или поздно они помирятся - не может быть иначе. Он даже немного завидовал. Ведь у него семьи никогда не было. Как только феникс вылупился, его сразу же отдали в зоопарк, а затем сослали в магазин. Было множество хозяев, на время приютивших его, но те потом возвращали обратно. А сейчас птица не покидало ощущение, что он нашёл свою семью, что именно этот дом без адреса - его дом.

Ван поднялся в воздух и, приземлившись на твёрдую спинку софы, обнял мага и его дочь крыльями.


___________________________________
Перстень:


Некоторые примечания:
1. Химера - ребёнок, у которого родители имеют противоположные полярности магии (светлый-тёмный) - мой типа термин.
2. Жемчужная свадьба - тридцатилетие жизни в браке.
3. Сизифов труд - тяжёлая, изнурительная и бесполезная работа.

Ну, кхм... Меня долго не было, так как я была очень занята подготовкой к ЕГЭ и поступлением в университет. И мне было лень.

Короче. Я на фикбуке запилила своего рода официальный сборник зарисовок про мою ОЖП, Дафну Абигейл Паркер, дочь Огрона Винсента Паркера (духовное имя и фамилия придуманы, и вообще, он там один из положительных (!) персонажей) и Варвары Николь Паркер (это тоже моя ОЖП). В общем, действия миников в этом сборнике связано с фанфиком моей подруги, бла-бла-бла, в общем, я разрешила ей пользоваться моим персонажем в других фанфиках, связанных со вселенной того фанфика (и разрешила упоминать Варю). Но я и малейшего понятия не имела, во что это выльется х)
Еа, Я замутила своего рода официальный сборник для Даф. Выложила на КФ с разрешения той самой подруги.
Но я выложу лишь пару драбблов, ибо цензура, а те драбблы, рейтинг которых не будет выше ПГ-13, я выложу х)

IV. Ash Grey (G)

And in the end I guess I had to fall
Always find my place among the ashes…
Evanescence — Lithium (2005 — The Open Door)

Age: 24.

Дафна не любила зимы в Магиксе. Да что же это такое? Ядрёного мороза, от которого выбивающиеся из-под шапки волосы покрываются инеем и от которого становится трудно дышать, нет. Снега, из которого можно лепить снеговиков и делать ангелочков, плюхнувшись на него, тоже почти нет. То ли дело на родине матери. Вот там настоящая зима. Как там снег вкусно хрустит под ногами!

Приблизительно месяц назад щит, защищавший Магикс от холода, исчез. Природа вступила в свои права, и повалил снег.

Огненная Дева решила прогуляться где-то в чаще, расположенной неподалёку от крепости. Дело шло к вечеру, и покрытое толстым слоем облаков небо приобрело синеватый оттенок. Хранительница шла, не разбирая дороги, шла прямо через сугробы, запахнувшись в меховой плащ и пряча нос в шарф. Дафна могла бы радоваться, играть в снежки с родителями или остальными Генералами, но… Это всё из-за Него. Он начал месяц назад войну. Вдалеке трещали заклинания, раздавались хлопки снарядов — от особо громких она вздрагивала. Да и снег какой-то совсем не белый. Больше похож на пепельный, будто всё на небесах сожгли к чертям и сбросили в Магикс.

Ненадолго остановившись, девушка запрокинула голову, подставляя лицо летящим на терзаемую землю снежинкам, что слепились в пепельные хлопья. Плохо. Тоскливо. Мерзко. Даже не от такого снега, а от осознания, что абсолютного счастья, похоже, не видать. И от разочарования, которое смешалось с мокрой печалью и искрящимся праведным гневом.

А ведь Он был её другом. Он был симпатичным умным парнем, который в десять лет сбежал от деспота-отца, попал к наркоманам и помогал им держаться на плаву, поскольку не мог видеть их мучения. Они ж ему жизнь спасли, как-никак. Кто же знал, что за личиной обычного человека скрывается такое чудовище, жаждущее власти над миром. Даф было больно и стыдно. Андреа ей даже немного нравился, она даже жалела, что отказалась быть с ним. Он бы не предал, как это сделал её бывший.

Он бы не предал? Андреа уже предал.

Уже предал, ещё до их встречи, когда получил магию и принялся выводить план по захвату Волшебной Вселенной. Уже предал, когда похитил её, Хранительницу Баланса, и явил свой истинный лик с жуткой ухмылкой, оглушительным противным смехом и ненасытным алчущим взглядом.

Всё доброе отношение к тёмному магу сгорело до тла, когда явилась правда. После того, как Генералы узнали предсказание Дарси, Дафна сразу же убежала к себе, заперлась в своей спальне и попыталась собрать себя в кучу, собрать свои разметавшиеся в голове мысли. Как так? Он казался таким… нормальным, что ли. Правда, со своими тараканами, но у кого их нет? Злой гений казался обычным программистом, но на самом деле… Очередной злодей. Но мелким его язык не поворачивался назвать. Мелкий злодей не мог быть таким умным, не мог управлять такой магией, не мог создать армию и бросить её в Магикс. И не мог быть таким сумасшедшим.

Маг огня мысленно рвала и метала, орала на невидимого мага, упрекая его во лжи. Потом села и подумала. А если бы он в первый месяц общения сказал правду о себе, стала ли бы Даф общаться с ним дальше? Конечно же, нет. Повертела бы пальцем у виска и предпочла бы исчезнуть из его поля зрения.

Огненная Дева вернулась в настоящую реальность. Ветер поднимался, кружил в своих руках снег-пепел и бросал остановившейся девушке его в лицо. Всё хорошее в Андреа — лишь пепел. Все добрые чувства к нему — тоже пепел. А воспоминания не сожжёшь так просто. Оно будет преследовать, как ни старайся его забыть. Остаётся только запереть их в глубине сознания и забыть его имя. Никто не знает, что чокнутый маг, решивший захватить мир, и Генеральша Магикса, тогда бывшая простой магессой огня, были друзьями. И пусть. Лучше это не знать никому. Особенно родителям и остальным Генералам.

Рука автоматически пролезла под плащ и выудила оттуда те самые фотографии. Маг огня пустым взглядом оглядела их. Андреа не любил фотографироваться, но она его заставляла, уговаривала, и он сдавался, закатывая глаза. На одной фотографии они на катке, держатся за руки, чтобы не рухнуть на лёд, на другой — где-то в заброшенном луна-парке — Даф поставила магу рожки, на третьей — они на концерте любимой группы девушки, их лица покрывал чёрно-белый трупный грим. Была целая маленькая стопка этих замерших во времени воспоминаний, которые ныне стыдно воспроизводить.

Никто не знал об их недолгой дружбе, даже папа с мамой ничего не заподозрили. А бывший Дафны на одной из своих миссий получил множество повреждений, и ему пришлось на время покинуть Магикс.

Маг огня тоскливо вздохнула. Да как же так? Единственный друг, который действительно уважал её и ценил, — и тот похотливый гад, жаждущий подмять под себя её и весь остальной мир. Что в ней не так? Ответ только один. Она Генерал. Она избранная Создателем. И всё. Дракон возложил на Даф тяжёлое бремя одиночества, разочарований и раскалённых слёз. Чтобы закалилась и стала сталью. Но сердце так и останется фарфоровым.

И пусть никто не знает об этой когда-то существовавшей дружбе.

Сжечь. Так надёжнее. Так вернее.

Стопка в руке девушки вспыхнула и начала стремительно превращаться в пепел, которому суждено развеяться по ветру. Забыть. Продолжить врать себе, что между ней и Андреа ничего, по сути-то, и не было. И что она ничего не чувствовала по отношению к нему. Только гнев с нотками разочарования, никакой симпатии.

Он не получит ни меня, ни этот мир. Лживая похотливая скотина.

V. Pale Gold (PG-13)
Age: 26.

Когда Дафна замерзала, она вечно стремилась к тёплым рукам матери, которые могли защитить её от любого мороза и от любых невзгод. Могли. Теперь всё кончено. Мамы нет. Она лежит, красиво одетая, с похолодевшими руками на пробитом в том бою животе, в гробу. А дух, похоже, отправился на перерождение, оставив мужа и дочь страдать в мире живых.

В день похорон было очень и очень холодно для октября. На кладбище пришли некоторые родственники, в том числе и братья отца, и остальные Генералы. Маг огня с трудом помнила всех гостей. Её взгляд был прикован к мертвенно бледной Варваре. Даф казалось, что она просто спит, и ей очень хотелось подойти к гробу и потрясти маму за плечо, но Сюверь накачал соратницу успокоительным до отвала. И... она знала, что мать уже не проснётся. Никогда.

Огненная Дева стояла и немигающим взглядом смотрела на погибшую женщину. Огрон стоял рядом с ней. Хранительница не верила в происходящее. Всё с момента того злополучного боя казалось лишь страшным сном, ей казалось, что она вот-вот проснётся и сразу же позвонит матери, затем, услышав её альт, облегчённо вздохнёт. Но этого не происходило. Только гости подходили к тёмному магу и его дочери и что-то говорили – она пропускала слова мимо ушей. Вот ба что-то пробормотала, погладив сына и внучку по спинам, вот Галатея начала что-то лепетать, поглаживая магессу по голове. А та лишь пялилась в одну точку.

Боль и внезапно расширившаяся пустота сдавили грудную клетку и изнутри, и снаружи. Чёрт, невыносимо хочется убежать отсюда, спрятаться в укромном уголке и взвыть, проклиная Дракона, Андреа, всё и вся в этом мире. Транквилизаторы сдерживали этот порыв. Пока.

Когда пришло время прощаться и гроб был уже заколочен, магесса вздохнула, пытаясь не зарыдать, и сжала забинтованные пальцы правой руки. Другой осколок той же самой злополучной гранаты впился в указательный и средний пальцы, оставив шрамы. Физическая боль несколько отвлекла Даф. Но ненадолго.

Она не смогла бросить горсть земли в ту яму, куда и положили женщину. Дафна, стиснув зубы, сунула эту отвратно грязную кучку в руки отцу и пошла - почти побежала - прочь, почувствовав сожалеющий и такой понимающий взгляд на себе. Не надо меня жалеть! Просто оставьте меня, чёрт возьми!

Огненная Дева ненавидела, когда её жалеют. Ведь если жалеют, то признают тебя слабой. А она клялась быть сильной, несмотря ни на что. Даже смерть матери не подкосит её, не выбьет почву из-под ног! Ничто не способно ранить Генерала Магикса.

Это была глупая и наивная ложь. Он это прекрасно знал. Дафна – чувствительная, преданная девушка, которая очень сильно привязана к своим родным и друзьям. И не просто привязана, а почти зависима. Убей, лиши её кого-нибудь – и она упала.

Убить Астрона – ударить под дых, выбивая воздух из лёгких и заполняя тело болью.

Убить Варвару – ранить острым клинком почти в сердце, задевая остальные органы, и крутить им.

Именно на это Андреа и рассчитывал, делая это. Убивая их.

Я тебя ненавижу! Ненавижу, слышишь!?

Даф не помнила, как добралась до крепости, как вошла в свою комнату, легла на постель, не раздеваясь, и начала безутешно плакать, мысленно зовя маму. За стеной проводились поминки в гробовой тишине, и порой к ней заходили остальные, чтобы попытаться успокоить. Безуспешно, они же не... не...

Мама, которой больше нет.

- Я тебя понимаю, - понимающе молвила Муза, поглаживая соратницу по спине, - я тоже потеряла маму, но совсем давно. Мне кажется, Варвара не хотела бы, чтобы ты так по ней горевала... Она хотела бы, чтобы ты жила дальше.

Дафна не отвечала. Сирена ничего не понимает. Её маму не убивал человек, которому она прежде доверяла. Муза не понимает. И никто не в состоянии понять, как же больно.

- Прости, я сделал всё, что мог, Даф, - говорил Сюверь, сидя рядом с безутешной девушкой. - Но даже если нам бы удалось спасти её, она бы осталась калекой на всю оставшуюся жизнь. Этот осколок повредил не только брюшную полость, но и позвоночник...

Дафна молчала, пытаясь оторваться от жестокой реальности. Вспоминала бледно-золотые глаза матери. Такие понимающие, такие добрые. Вспоминала мягкий голос матери, её тихие колыбельные, которые она напевала в глубоком детстве Даф. Вспоминала её тёплые руки. Она не заслужила такой участи. И никогда не заслуживала. Но по иронии судьбы всё так и случилось.

Молодая женщина краем уха слышала, как ругался убитый горем Огрон с Анаганом, которому, по сути, было плевать на умершую женщину, как оглушительно хлопнула дверь после этого. Даф почти не реагировала на окружающий мир, не чувствуя ничего, кроме боли, скорби и на удивление робко скрёбшейся внутри ненависти. Ненависти к Нему. И к самой себе.

Только ближе к полуночи, когда все разошлись, Огненная Дева вышла на стену, глядя в чёрное небо. Она словно пыталась найти хоть какой-нибудь знак, что это лишь сон. Но небеса были всё так же черны и глухи к её мольбам. Как нарочно.

В ту ночь Дафна не чувствовала холода. Совсем. Хотя была мерзлячкой. Она лишь ощущала горячие слёзы на своих щеках и покалывающие первые снежинки. Она в который раз пожалела, что послушалась папу и согласилась пройти Собственное Испытание да стать Генералом. Слишком большая ответственность. Никаких эмоций, никаких проявлений слабости – они рассчитывают на тебя и твоих соратников. И им совершенно плевать, что у тебя внутри происходит, кто у тебя там умер и с кем ты там дружила. Ты должна защищать их от первородного Хаоса, хранить Баланс...

Тихо всхлипнув, девушка уставилась в горизонт, царапнув ногтями камень. А ты, Андреа, жестокая и безумная тварь. И ты непременно заплатишь за то, что сделал.

***

- Даф, чёрт возьми, ты не будешь сидеть тут вечно!
- Кто тебе это сказал, отмороженная?
- Ну-ка повтори, кто я!?
- Отмороженная глухомань! Иди нафиг отсюда и остальным скажи, чтобы они отвалили, наконец, от меня!

Даже ругань с Айси, которую Дафна порой терпеть не могла, не приносила никакой радости. Она вообще ничего не приносила. Она лишь отвлекала от мрачных мыслей. Ненадолго, всего на пару минут. Потом боль и чувство потери наваливались вновь. Будто кусок от сердца вырвали, не иначе. А мозг, будто издеваясь, воспроизводил снова и снова момент смерти Варвары и её похороны.

Отца с того дня не было ни слышно, ни видно. Кажется, он заперся где-то у себя, как говорили остальные Генералы. Кажется, ему тоже очень плохо.

- Ты Огрона видел? Куда он пропал?
- У себя заперся. Я его увидел, попытался хоть как-то заговорить, но он меня послал в далёкие края...
- Да уж, такого даже врагу не пожелаешь. По-моему, с ними пока вообще бесполезно разговаривать и пытаться как-то вытащить. Выпотрошат.

Дафна, лежа на кровати и свернувшись в комочек, всё никак не могла понять, почему именно матери было отведено так мало времени на жизнь. Лишь сорок шесть лет. И половины века нет. Это мало, очень мало. Варя была рядом со своей дочерью двадцать шесть с лишним лет. Всю её жизнь. Кажется, так много, но и в то же время тоже мало. Огненная Дева закрыла лицо руками. Чёрт.

И почему этому уроду приспичило попытаться захватить мир и развязать масштабную войну, в которой уже погибло много людей? Людей, которых любили, которых ждали?

Генеральша пыталась побороть невыносимую моральную боль, которая не сравнима с физической, но эти мучения – эта непереносимая скорбь - оказались сильнее, и она сломалась. Закрылась у себя и наотрез отказалась от всех миссий, запланированных на ближайший месяц. Какие, к чёрту, задания, если близкий человек не так давно погиб от рук бывшего лучшего друга?!

В голове билась только одна мысль. Её больше нет. Даф больше не обнимет её и не скажет, как сильно её любит.
Шёл пятый день. За окном бушевал дождь со снегом. Не хотелось ни есть, ни разговаривать – ничего. Только лечь и уснуть. Навсегда.

***
Только на седьмой день девушка вышла из своей комнаты и отправилась развеяться: прогуляться по крепости, вспоминая дни, когда она только стала Огненной Девой, отважной Генеральшей Магикса. Как папа с мамой были горды за свою дочь, которую избрала на этот пост сама Судьба. Как она начала учиться драться на мечах у своего деда. Как она познакомилась с остальными Генералами, как выполняла свои первые задания...

Было весело. Но тут, как гром среди ясного неба, появилось предсказание о надвигающихся военных действиях. А уж после того, как выяснилось, кто развяжет эту кровопролитную войну...

Даф остановилась посреди пустого коридора и принялась тереть виски. Забыть. Забыть о Нём, об этом предателе, убийце и извращенце. В ушах набатом зазвучал его оглушительный и противный смех, от которого всё внутри сжимается в страхе и ярости. Это Он во всём виновен. Только Он... Хотя, и сама она не лучше. Ничем. Она не смогла помочь маме.

Внезапно мимо Хранительницы пролетел Огрон. За всю эту неделю он побелел, осунулся и... постарел. Лет на пять, не меньше. Правая рука была в гипсе. Бывший лидер магов Чёрного Круга пролетел мимо, даже не взглянув на свою дочь, решившую сегодня выбраться из скорлупы, не обратил внимания ни на её тихий оклик, ни на её быстрые шаги, ни на её прикосновение. Девушка ругнулась и, присев на подоконник, посмотрела в окно. На улице – белым-бело, всё уже запорошило довольно толстым слоем снега. Дафна печально улыбнулась. В любое другое время она бы тотчас выбежала на улицу и стала бы лепить снеговика или делать ангелочков, но... Настроения нет. Внутри гремит смесь пустоты и глубокой скорби с нотами молчащей бессильной злости. Магесса прислонилась лбом к холодному стеклу. Прости меня...

- Даф? – чья-то тёплая ладонь опустилась на плечо Огненной Девы; та, спрыгнув, обернулась и тоскливо вздохнула. Сирена собственной персоной. – Ты как? – от сожалеющего и такого понимающего взгляда Музы хотелось наорать на неё и спрятаться.

- Лучше не бывает, - голос от долгого молчания стал хриплым. – Чего надо?

- Слушай, незадолго до всего этого твоя мама кое-что написала и сунула мне, - бывшая фея музыки была непривычно деликатна. Дафна с подозрением сощурилась, - велела дать тебе, если с ней что-нибудь случится.

- А ничего, что это «что-то» случилось восемь, чёрт возьми, дней назад? – процедила девушка, сжимая ладони в кулаки. – Где ты была всё это время?

- Вообще-то ты нас не пускала, дорогуша, - фыркнула Сирена, вытаскивая из-за пазухи какой-то клочок бумаги, белой, как снег за окном. Сунула его своей соратнице. Та, немного помедлив, взяла записку, развернула и принялась читать. – Ну, я пойду.

Даф уже не вслушивалась в шаги уходящей «тёти», стараясь прочитать маленькое послание от погибшей матери. Последняя записка. Узнаётся аккуратный и в меру мелкий почерк, такой знакомый и до боли в сердце родной.

Если Муза тебе передала эту записку, значит, со мной что-то случилось.
Ты прекрасно знаешь, что я очень редко говорила вам с отцом, что очень люблю вас. И это только потому, что я очень боялась показаться неискренней. Я привыкла доказывать своё отношение к кому-то действиями. И если я умерла на ваших глазах, то эта смерть ради вас. Потому что иным я бы не смогла выразить свою любовь к вам.
Прости, если я тебя чем-то обидела.
Прости, что я была порой слишком строга к тебе. Это ради твоего же блага.
Я горжусь тобой, маленькая Даф.
Будь сильной. И держись своего отца, ладно?

- Ладно, - прошептала девушка, шмыгнув носом, и почувствовала, как непрошеные слёзы снова застилают взор. – Я... я постараюсь... Я обещаю, мам...

Найдя своего отца, держащего колбу со странной жидкостью, в лаборатории Трезубца, Даф обняла его. Крепко, до хруста рёбер, вцепившись в него, будто в спасательный круг. Потому что мама права: вместе они точно выживут в этом жестоком мире, где на данный момент правит смерть.

______________________________

У этого драббла тоже была нецензурная лексика, но для этого форума я её убрала.
Огрон сломал руку - упал с лестницы.
Рыдала, пока писала.
Через приблизительно неделю после окончания драббла её возьмут вместе с Сюверем в плен :Р

Вместо депрессона у Дафны будет посттравматический синдром в Saturnine - так интереснее х)

Если захотите, можете спросить у меня ссыль на мой профиль в личку.